23 февраля — праздник доблести и мужества, праздник всех мужчин, не зависимо от возраста. Но прежде всего, это праздник пап! И в этот раз я хочу рассказать про лучшего на земле папу – моего папу!
Мне всегда было интересно, почему папы любят своих детей. С мамой-то как раз понятно, она носит ребеночка под своим сердцем, чувствует, как он растет у нее внутри девять месяцев, разговаривает с ним, гладит свой круглый животик, ждет с любовью появления своего малыша. А вот с папами все неизвестно, ведь папам в роддоме отдают готового ребенка. Вот я и спрашиваю у него: «А как мы познакомились?» И он рассказал, но только не про меня, а про Аленку, потому что в семье я — второй ребенок, а Аленка — моя старшая сестра.
Когда мы смотрим фильм, где показывают рождение малышей, то на экране телевизора мы видим толстощекого гладенького младенца, который улыбается во весь рот. А вот в жизни все не так – и это мне известно потому, что у меня еще и младшая сестра Танюшка есть.
Так вот, впервые папа увидел Аленку через окно палаты роддома. Моя счастливая мама показала ему маленькую новорожденную дочку в большом свертке. И что вы думаете? Папа-то ожидал увидеть свою ксерокопию, произведенную на 3D-принтере, только маленькую, а вместо этого мама ему показывает какой-то сморщенный сухофрукт, завернутый в несколько слоев клетчатых одеял. Про сухофрукт я не придумала – это папа так сказал. Ему хотелось спросить маму, что случилось с дочкой? В роддоме в приемной по выдаче детей ему на руки положили Аленку в кульке, которая странно моргала всем лицом, как будто пыталась расправить свои морщинки. Представляете, у папы даже промелькнула мысль, что он очень молодо выглядит на фоне своей новорожденной крошки. Но, несмотря на все это, его не покидало чувство, что он сел на радугу – это тоже он так сказал.
Вот так из сурового мужика, который гнул подковы и на завтрак ел гвозди, он превратился в полную тому противоположность. Что с ним стало! Один раз, к примеру, он увидел на сушилке в ванной свою футболку рядом с маленькой Аленкиной и чуть не прослезился. Потом он мог часами наблюдать за жизнью дочки со всем ее хаосом — задиранием майки и демонстрацией пупка, засовыванием в рот всего, что лежит на полу, будь-то пульт от телевизора или папин носок, и швырянием телефона. А какой восторг вызывали у него размазывание каши по лицу, поедание земли из цветка и попытки обогнать автомобиль на улице! Тут же для него отошли на второй план все взрослые распорядки с подъемами в шесть утра, завтраками, совещаниями и перекусами на бегу. Это все стало казаться новоявленному отцу абсолютной бессмыслицей. Вечером бежит к нему Аленка со словами: «Папа, папа». И никто ее этому не учит, она сама так решила. И все, посыпался наш папа, как девчонка перед своим кумиром. Тут же с порога отдает всю «запрещенку», вплоть до ключей и телефона. И если бы в этот момент дочка сказала, что, мол, выхожу замуж за панка с тремя кредитами, он, наверно, ответил бы: «Хорошо, дочка, выходи, живите у нас, а мы с мамой будем жить во дворе за помойкой!» Ну, если честно, то про помойку я уже сама придумала.
И вообще, папа — это совсем не мама. Он не будет вытаскивать тебя из лужи с криками, что ты промокнешь и заболеешь — он встанет в лужу вместе с тобой и покажет, где в ней самое глубокое место. Если бы не папа, я бы так и не умела кататься на велосипеде, роликах и коньках. А если бы мама видела все наши с сестрой ДТП на этих средствах передвижения, то спрятала бы те самые велики, ролики и коньки так, что ни за что бы нам не найти! Ну ясно же — самые опасные виды транспорта! А с папой весело, поэтому мы за грибами — с папой, на пикник в лес – с папой, на рыбалку – с папой.
А двойки! Помню, «нарисовали» мне учителя как-то раз несколько двоек в дневнике, и мама жутко меня ругала. А папа не ругал, но сказал строго, что зря я маму расстроила — надо было странички из дневника вырвать, и мама не расстроилась бы.
Мы подросли, и папа со всей нашей дворовой компанией играл в футбол, а наши друзья всегда спрашивали, будет ли сегодня игра. И мы гордились! Папа всегда лепил с нами снеговиков, строил нам снежные горки, играл в принцев и помогал сооружать домики из одеял. И с самой высокой и страшной горки катиться с папой ни чуточку не страшно! Мама бы никогда не разрешила!
Папа всегда веселый, лишь один раз, когда мы с сестрами заболели и лежали под капельницами, папа был бледным и уставшим, сидел с нами рядом, и мы, пользуясь случаем, выпросили у него котенка. Он сдался без боя, и даже сам котенка нам принес, хотя раньше кошку заводить они с мамой нам не разрешали.
Моей младшей сестре Танюшке пять лет, и папа в третий раз играет в куклы, надевает корону, рисует, лепит, играет в футбол, дует мыльные пузыри, читает книжки и строит домики из одеял. А мы с Аленкой взрослеем, но детские воспоминания с нежностью храним в своих сердцах. Как хорошо, что тогда, в роддоме, мы познакомились с папой! Я люблю тебя, пап! Мы тебя любим!
Мария ЗЕЛЕНКЕВИЧ,
15 лет