На дворе был 2012 год, 1 февраля. На улице ночь, классический русский мороз в тридцать градусов. Я ехала в обледенелой электричке Нижний Новгород – Тоншаево уже около четырех томительных часов. Рубила с плеча – переезжала из города в деревню, начинала новую, неизвестную мне жизнь.
— Станция Шахунья, — объявил машинист. Странное название и неприятное чувство чужбины.
По обещаниям мужа, от Шахуньи до нашей деревни Ширта – рукой подать. Ловлю такси. Еду с веселым усатым мужичком. Он заводит разговор и с первого взгляда определяет меня как «неместную».
— К мужу на побывку? – не унимается собеседник.
— Да, да,- отвечаю на автомате, но улавливаю смысл и решаю уточнить,- а побывка, это что, простите?
— Ну, сидит муженек твой? Здесь же, куда не плюнь, сплошные зоны.
— Да, что вы! Он не заключенный. Мы в эти края сами решили переехать – за новой жизнью. У нас здесь даже родственников нет, так, пару знакомых, — настойчиво пытаюсь переубедить. И уже без уверенности добавляю:
— Муж пчеловодством решил заняться, вот и переезжаем в деревню. Энтузиасты мы, понимаете?
— Ну, понятно, понятно – ответил усач, довольный своей прозорливостью, явно, мне не поверив, – знаем мы таких… энтузиастов.
Путь оказался не такой близкий, как я могла предположить.
Чужие края
Я вышла, как было условлено, в промежуточном пункте: на автостанции поселка Тоншаево. Взглядом бегло окинула окрестности. Маленькое кирпичное здание, ангарный замок на двери. Единичные прохожие быстро растворялись в густой темноте. Стрелки на часах уверенно приближались к полуночи, но меня никто не встречал.
Сюжет происходящего начинал напоминать сценарий дурацкого триллера. Аккумулятор на моем смартфоне сигналил о скорой «смерти», накатывала паника. Я настойчиво набирала телефон мужа — без ответа. Прошло около часа. Спасалась от обморожения перебежками, проклиная себя за то, что не записала адрес. В минуты, когда холод переставал занимать все мои мысли, я размышляла о безрассудстве своего поступка. Зачем, зачем я решилась на очередную авантюру — переехать жить из Кстова, развитого города, в маленькую деревушку, чтобы воплощать не свою мечту.
Аккамулятор телефона не заставил долго ждать и запустил обратный отсчет. Приняла решение звонить любым знакомым и просить о помощи, лишь бы не замерзнуть насмерть. Интуиция выцепила одно имя среди десятков контактов телефонной книги, и меня осенило — это был номер местного жителя, который и уговорил супруга на переезд в это, как мне тогда казалось, гиблое место. Дозвонилась. Пока ко мне спешила помощь, Сашу, моего супруга, неожиданно уснувшего после тяжелого рабочего дня, разбудил упавший с печки телефон.
Помню, как он бежал ко мне навстречу, чтобы крепко обнять, а я лишь оцепенела в ответ, и на его порыв с извинениями раздраженно спросила:
— Зачем? Зачем мы едем в это богом забытое место. Кому это нужно?
В отношении будущего я была глуха и слепа, хотя он уверял, что я еще буду благодарна ему за этот отчаянный переезд.
Это были первые шаги к нашей новой жизни.
Первые пчелы
Мечту об успешном пчеловодстве он начал воплощать в том же 2012 году. Хотя нет, не так: мы начали воплощать – вместе. Я не заметила, как она стала и моей мечтой. Сейчас, спустя ровно восемь лет после той февральской истории, я часто выхожу во двор нашего дома в Ширте и смотрю.… Иногда подолгу – хочу пропитаться красотой вокруг. Иногда успеваю лишь краешком глаза пробежаться по раскидистой яблоне на фоне пестрых пчелиных домиков, такой гордой и важной, как будто бы она всегда знала о своем предназначении – стать незаменимой частью живописного пейзажа. Сейчас я действительно говорю мужу спасибо за жизнь, которую имею.
Сентиментальная, скажете? Не без этого. Но чувства, что родились в душе – благодарность и любовь — результат пережитых трудностей, порой казавшихся непреодолимыми.
Сколько сил положено на то, что имеем. Непривычность быта, косые взгляды, как на чужаков и чудаков – все было. Но самым сложным оставался вопрос финансовый. Для начала любого бизнеса нужен капитал, а его не было. К слову, совсем. И на этом этапе мы нашли для себя первые плюсы сельской жизни – доверие людей друг к другу.
Так, Саша и договорился взять в рассрочку 5 пчелиных семей у местного жителя. Взять-то взяли, но в каком плохом состоянии были ульи – рамки черные, как печная зола, корпуса старые, пчелы беспощадно злые. Но мы и на это несовершенство смотрели с восторгом. Как же мы им радовались, своим первым шагам!
Профессия романтиков с долей фанатизма
Сейчас я сижу в любимой редакции, пишу о своих воспоминаниях, перечитываю и заново все переживаю. Теперь мы в Тоншаевском районе – свои. И это дорогого стоит. Наша пасека – уже не жалкие потрепанные пять ульев. На сегодняшний день она разрослась и насчитывает более восьмидесяти пчелосемей.
Я не скажу, что все проблемы позади, нет. Иногда судьба такие финты выдает. Ну вот, погода, например, — холодное дождливое лето в 2019 году выдалось. Для пчеловода это — трагедия. Взятка нектара с растений было критически мало, пчелам собирать было нечего, поэтому меда откачали немного. А представьте, сколько трудов вложено! Целый год труда! С весны приходится на пасеке время проводить: вынести из зимовника семьи, сделать им профилактику от болезней, привести в порядок ульи — всех забот не перечислить. Да что я говорю, — всю зиму муж мастерил сотни рамок, десятки корпусов, подкрышников, доньев. Ощущения от неудачного сезона, как от невыданной зарплаты за год.
Плохая погода – это одна из меньших зол прошлого года. Были куда похуже вещи – пестициды, например. Почему-то пчеловоды и феремеры не смогли договориться, поля обработали без предупреждения каким-то новым средством. В результате во многих регионах России у пасечников пчелосемьи погибли десятками, у некоторых и сотнями. Раньше думала: плохо, что в нашей деревне нет посевных полей. Теперь радуюсь их отсутствию.
Пчеловодство – профессия романтиков с долей фанатизма. Без лирической формулировки здесь не скажешь. Бывало, придет муж к позднему вечеру с пасеки, костяшек на кистях не видно — руки распухли от укусов, одежду хоть выжимай от жары, спину не разогнуть, а на лице такое удовольствие. Безусловно, только любящие этих крохотных насекомых люди могут так. Даже себе часто во многом отказывает, но пчелкам своим дорогое лекарство обязательно купит.
А они, увы, болеют. Варроатоз – сложное название и заболевание сложное. Варроа – это клещ, который паразитирует на куколках, личинках и взрослых пчелах. Болезнь эта – одна из самых актуальных проблем пчеловодов. Она наносит непоправимый вред семьям, если вовремя ее не вылечить.
Не каждый понимает, что мед просто так из улья не льется. Для достижения результата не только физическая сила нужна, но и знаниями нужно профессиональными обладать. Супругу много приходится читать литературы, выискивать новые методы, отсеивать бесполезные.
А какую роль играет селекция – непереоценимую! Если не выбраковывать бестолковые семьи, не менять пчеломаток на молодых (а эти дамочки – главные в пчелином содружестве), то семья попросту изживет себя. Потому племенной материал мы заказываем из Германии с земельного облетника Лаутенталь, где отличные породные показатели.
Часто люди, непосвященные в тонкости этой работы, спрашивают, чем же нам не угодили русские пчелы. Просто семьи с породистыми пчелами, испытанные в работе лучшими селекционерами, не роятся, ведут себя спокойно в работе с человеком, а потомство показывает хороший результат в медосбор.
Это я сейчас столько всего знаю, что рассказывать часами могу о пчелах, а раньше не то, что о породах их не знала, я и о разных сортах меда понятия не имела. И прекрасно понимаю людей, которые очень часто обращаются ко мне с просьбой оценить купленный ими мед. Поэтому хочется помочь, развеять все мифы об оценке натуральности, а также дать совет перед покупкой меда:
- Настоящий мед имеет многогранный цветочный аромат от тихого до очень насыщенного. Не должно присутствовать никаких посторонних запахов, резких или химических.
- По цвету различается от светло-желтого, почти белого, до очень темного, янтарного.
- Вкус у меда разнообразный, сладкий, с приятным послевкусием. Некоторые сорта вызывают першение в горле, некоторые горчат или имеют вкус с кислинокй.
- Мед должен «засахариваться». Начало кристаллизации зависит от пыльцевых зерен растений, с которых собран нектар. Может загустеть через месяц от сбора, либо оставаться жидким до года и более. Если вы храните мед в теплых условиях, что нежелательно, он густеет дольше. Если мед не густеет совсем, возможно, его нагрели до высоких темпрератур (что губительно для полезных веществ).
- По консистенции «севший» мед бывает мелко-зернистый, крупно-зернистый, салообразный (как крем). Структура кристализации зависит также от пыльцевых зерен.
- Чтобы проверить влажность меда, пчеловоды используют профессиональные инструменты. Влажность меняется в зависимости от погоды и климатической зоны. Она не должна превышать 20%. Проба на бумаге и другие бытовые способы не являются достоверными — относятся к устаревшим «дедовским» методам.
- Мед бывает только цветочный. Разделятся на полифлорный (собранный с разных растений) и монофлорный (собранный в большей степени с одного растения, к примеру, с полей гречихи, подсолнечника и других). Опасайтесь странных названий, таких как «Мед с маточным молочком», «Мед с лечебными травами» , «Еловый мед» и других. Маточное молочко хранится только в холодильнике и совсем недолго, пользы меду оно не принесет. Необычные, выдуманные названия говорят о хитростях перекупщиков.
- Еще бывает падевый мед. Хвоя и некоторые виды насекомых выделяют падь, ее и собирают пчелы.
- Точно определить натуральность можно только с помощью лабораторного анализа. Известные в народе методы, как рисунок в виде сот от растворенного в воде меда, – выдумка.
- Покупайте мед у местных пчеловодов. Это большая гарантия, что он настоящий, без фальсификации. Вы всегда сможете приехать к ним на пасеку и убедиться в работе. Добросовестный профессионал никогда вам не откажет.
Не эпилог
Вот такими, пусть и небольшими шагами, но мы идем к намеченной цели. А цели, честно сказать, глобальные – развить пасеку до промышленных масштабов. Разве могла я тогда, восемь лет назад, представить, что переезд в деревню с угрюмым названием Ширта, будто бы за чертой цивилизации, станет шагом на встречу к неисчерпаемым возможностям и новым открытиям? Думаю, нет. Повторила бы эту авантрюру? Без сомнения.